Мои первые попытки писать книги, отрывки, наброски...
Поиск сокровищ
Мертвые души
Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0
Цитата
Покайся перед богом, и воздастся - говорит священник, что называет нас рабами бога. Но разве мы рабы? Мы рождены в свободе, и не вам решать, кому мне поклоняться. Не разгибая тела стоите на коленях, и молите всевышнего - помилуй и спаси. Но разве не в ответе мы за то, что сотворили, и не нам ли выбор дан по жизни? Жить под указкой бога, молясь в надежде рая - или идти к нему, отринув лживость веры? Не бог наш пастырь, не овцы мы, не жертвы. Лишь впавши в заблуждение, становимся рабами там, где сами боги. Каин Морте
Иногда тебя посещает странная мысль –
что-то вокруг неправильно, лишено смысла, твои поступки, действия, мысли не
соответствуют тебе, они диктуются чем-то иным, словно кто-то свыше дергает за
ниточки, выбирает дорогу за тебя, подталкивает к действию, которое тебе чуждо
по природе. Все, что происходит, не вписывается в систему, образуя сплошной
хаос, не имеет общего корня – или просто ты не видишь его, ты плывешь по
течению и вдруг осознаешь, что эта река несет тебя к водопаду, и течение все
ускоряется, закрывая последний путь к отступлению. Ты сдаешься на откуп своей
судьбе и либо тонешь посреди этой реки, либо срываешься с высокого обрыва и
разбиваешься о скалы… Я вышел к развилке, и передо мной встал выбор дальнейшего
пути. Указательных знаков не было, но незримый кукловод внутри меня подсказывал
дорогу – иди направо – там твоя судьба. Я уже был готов покориться внутреннему
голосу, как вдруг во мне проснулся упрямец. Я не хочу жить по чужим правилам,
которые мне не понятны, пусть даже они идут от высших сил. Черт возьми, я сам
хозяин своей судьбы, катитесь в преисподнюю со своим предназначением, дорогу я
выберу сам! И наперекор внутреннему голосу я свернул налево…
К вечеру дорога вывела меня к
небольшой речушке. Узнать ее было несложно, Змейка текла по двуликому лесу,
изгибаясь в самых причудливых формах, оправдывая свое называние. Передо мной
был небольшой деревянный мостик, и я смело направился к нему. Вокруг стояла
необычная тишина, лишь слабое журчание веселой речушки да редкое квакание
лягушек нарушало установившийся вокруг покой. «Словно затишье перед бурей» -
прозвучало в голове тихим голосом, словно нашептывая о грозящей опасности. Я
посмотрел по сторонам, но все было обычным, правильным, даже слишком
правильным. Это чувство не объяснить, оно возникает помимо твоей воли, оно не
дает расслабиться, держит в напряжении. И ты отбрасываешь все сомнения,
понимая, что не в силах что-либо изменить, и шагаешь вперед, покорившись
судьбе.
Свист нарушил тишину, царящую вокруг,
и передо мной, словно ниоткуда, появилось два человека. Позади себя я услышал
шаги третьего, лишавшего меня возможности отступить. Они приближались не спеша,
беря меня в окружение. Один из них был настоящим громилой, на локоть выше меня,
в его руке запросто поместятся две моих, его лицо было словно выковано из
камня, массивный подбородок, огромный нос, глаза, выражение которых не сулило
ничего хорошего. В руках он держал огромную дубину, размахивая ей словно
тростинкой, хотя я не сомневался, что весит она несколько пудов. Рядом с ним стоял
другой человек, неестественно высокий и длиннорукий, с вытянутым лицом, вооруженный
железным кистенем с цепью, на которой болтался усеянный шипами шар. Третий был
невероятно худощавым, сгорбленным словно старое дерево, его длинный крючковатый
нос сновал из стороны в сторону как у ищейки, вынюхивающей дичь, маленькие
дикие глазки смотрели по сторонам хищным взором. Он приближался мелкой
крадущейся походкой, держа в руке кинжал с зазубренным лезвием, закрывая
возможность повернуть назад. Классическая разбойничья засада, и я тот
неудачник, которого угораздило в нее попасться. Видимо действительно за
противление судьбе любого ждет наказание…
Приблизившись на расстояние двух
шагов, разбойники остановились. Здоровяк злобно посмеивался, долговязый
покачивал своим странным оружием, худощавый смотрел на меня в упор.
- Откуда путь держишь? Аль заблудился?
– Презрительно спросил разбойник с кривым кинжалом.
- Оттуда!- Сказал я первое, что пришло мне в голову.
- Он видимо еще не понял, на кого
напоролся! Шутковать вздумал? Кто такой, мать твою! – худощавый приблизился и
отдернул капюшон моего плаща.
- Отдери меня черти, да он еще сопляк!
– Удивленно рявкнул громила.
- Совсем еще пацан, кха-хе! – голос у
долговязого был противнее его самого, каждое слово он словно выплевывал с
каркающими звуками.
- Эй, молокосос, жить хочешь? - ехидно
спросил худощавый. Здоровяк перехватил дубину по удобнее, явно показывая, что
хочет пустить ее в ход.
- Смотри как глазки вытаращил, кха-ха.
– долговязый гадко засмеялся.
- Уже небось обгадился. Га-га-га – захохотал
здоровяк.
- А ну, сопля зеленая, золотишко то доставай,
ежели хочешь по хорошему. – худощавый приблизился еще на шаг.
Как быть в такой ситуации, когда ты
окружен бандитами и не имеешь возможности сбежать или отбиться? Можно
покориться, упасть на колени моля о пощаде в надежде на жалость, безропотно вывернуть
карманы и отдать все что есть, и ждать, сотрясаясь от страха. Но сделай тытак, и потеряешь уважение к себе, ползая по
земле как червяк, целуя ноги за то, что тебя не убьют – ты останешься червем
навсегда, ты покроешь себя позором и еще не факт, что останешься жив. Для
многих этот вариант был бы единственным, но только не для меня. Бояться я
разучился еще в детстве, переживая ночные кошмары изо дня в день, видя смерть
во всех подробностях, теряя остатки сострадания и жалости, в том числе и к самому
себе. Другой вариант - бежать – но куда – тебе не уйти, броситься на врага – ты
слаб и безоружен, и в этом случае это не храбрость – это глупость и безумие.
Оставалось только продолжать плыть по течению, отдав на откуп судьбе твой
выбор, действуя без смысла. В памяти всплыли картины из книги про Кровавого
Моргана, не склонявшего голову ни перед кем. Он вызывал во мне уважение и его
принципы стали моими…
- У меня нет золота, а если бы и было
– то с какой стати я должен его отдавать? – Сказал я с презрением.
- Вот с какой! - с этими словами,
брошенными словно грязь, худощавый резко ударил меня по лицу кулаком. Удар был
таким быстрым, что в мгновение ока я оказался на земле, не успев заметить, как
это произошло. Разбойник был явно сильнее, чем казался, и его удар превратил
мою губу в кровавое месиво.
- Враки! - рявкнул здоровяк и со всего
размаху ударил меня по голове своим огромным кулаком. Его удар был во много раз
мощнее, чем удар худощавого, казалось голова треснула словно арбуз, упавший с
телеги на каменную мостовую, из глаз посыпались искры, мощь удара отшвырнула
меня на несколько шагов в сторону.
- Ща я свой удар покажу! Кхе-хе! - крякнул,
а не сказал долговязый, и через мгновение удар ногой под ребра лишил меня
возможности дышать. На губах выступила кровь.
Ребра загорелись огнем, легкие сжались
в сухом спазме, не давая дышать, но мой воспаленный разум убивал во мне
инстинкт самосохранения, и я поднялся на ноги, стараясь показать свое презрение
к разбойникам и безразличие к их ударам. Мой разум противился здравому смыслу и
словно кричал – восстань, умри, но не повинуйся, бейся за свою жизнь. Почему то
в памяти всплыла та ночь, когда лесная пантера намеревалась поужинать моими
костями, та самая ночь, когда я встретил свой страх лицом к лицу, в реальности,
когда я бросил вызов всему миру и в своем безумии ринулся прямо на зверя, не
имея ни малейшего шанса на успех. В ту ночь именно этот лишенный смысла рывок
навстречу смерти сохранил мне жизнь, дал возможность уйти от смерти. Передо
мной стояла тройка разбойников, но я видел ту пантеру, ухмылка на лице
худощавого расплывалась в хищную пасть с длинными клыками, его руки
превратились в лапы с острыми когтями, в голове прозвучал жуткий рев, сердце
отбивало финальный отсчет...
- Смотри-ка, а сопляк встает! Крепкий
- Дрыга не успел договорить...
Я вложил в удар все силы, что только у
меня были, и даже те, которых у не было. Удар возмездия, ответа и наказания,
удар отчаяния. Мне недоставало ни силы здоровяка, ни резкости худощавого, и
удар был в десятки раз слабее нанесенных мне, но его неожиданность была главным
козырем. Я попал прямо по орлиному носу Дрыги, снеся его словно топором. Кровь
брызнула в стороны, и дальнейшие события произошли словно во сне. Долговязый
кричал и матерился, и казалось, что сотни ворон слетелись вокруг, рев здоровяка
оглушал, хрип худощавого смешивался с ними, превращая все вокруг в хаос. Перед
лицом мелькали руки, ноги, дубина и цепь с шаром, все происходило так быстро,
что я не успевал почувствовать боль, на глаза накатила кровавая пелена, и последнее,
что мелькнуло в глазах, был здоровенная дубина, обрушившаяся мне на голову...